Автор пишет эти строки, лежа в кружевной тени березы. Июль — макушка лета, страдник, самый жаркий во всех планах месяц — и температура, и работа, и здоровье активны.
Какой должен быть июль
Бывают и годы, когда июль дождлив, холоден — такие годы всегда были крайне непростыми, подозревались происки нечистой силы. На способности солнца прогревать и обезвреживать основано много хозяйственных дел — как раз хорошо обсушивать заготовленные семена, раннее зерно, стирка становилась намного легче — только представьте разницу между зимой и летом.
Однако и жара тяжела, когда работы с ночи до ночи, и никуда от неё не спрячешься. Вот и появились холодные похлёбки — всем известная окрошка и ботвинья — очень похожее на окрошку блюдо, но в квас добавлялась протёртая варёная свекольная ботва.
Скорее всего, поэтому в середине июля целое скопище праздников, сливающееся в один: Аграфена Купальница 6 июля, Иван Купала 7 числа.
Аграфена-Купальница
Официально с Аграфены «закупывались», то есть открывали купальный сезон. Неофициально, понятное дело, купаться начинали раньше, как прогреется вода. Тут уже всё сильно зависело от местных суеверий. Часто был и такой порядок: на Аграфену утром едут за вениками, вечером моются в бане, парятся, а на Ивана — купаются в водоёмах.
Полезно на Аграфену было собирать лекарственные травы, считалось, что в этот день они обладают особой силой исцеления. Ну, а ночь на Ивана тоже интересная, волшебная, похожа на ночь перед рождеством — полная гаданий, девичих чаяний и мечтаний.
Так как дни Аграфены и Ивана считались разгульным для нечисти, в качестве охраны вешались обереги, в частности, рябиновые ветви на окна. В конце дня плели венки для купальских гуляний.
На Ивана на Купала
Купались на Ивана с самого утра, и не только в воде, но и в росе. В обычае было собирать росу на полотно и отжимать его в посудину, а затем умываться этой водой. Особо рисковые, не боящиеся лесной нечисти, купались голышом.
Иван Купала — один из самых фундаментальных праздников годового круга, ещё и самый длинный из них, от рассвета до следующего утра. С песнями шли толпой купаться и просто гулять, водить хороводы, петь праздничные песни.
Обязательно угощали друг друга, ходили в гости, дарили подарки (венок, пряник, гребень, бусы).
Как только темнело — зажигали большие костры на высоком месте (холм или гора), прыгали через них в формате игры с уложенным в этой местности сценарием. Где-то соревновались в ловкости, где-то испытывали на прочность любовь и дружбу.
Семирадский Генрих Ипполитович «Ночь на Ивана Купалу», 1892 г., общественное достояние
Конечно, был шанс побольше быть с суженым и не зря следующий день — Петра и Февронии очень удобно лёг на одобрение союзов. День считался счастливым для любви и её благословения.
Летняя «Пасха»
Постепенно эти дни перетекали в Петра и Павла, или Петров день 12 июля, своеобразная «Пасха» по празднованию — разговение, запекание целой курицы, кое-где и яйца красили, «христосовались». Отсутствие интереса к этим солнечным праздникам порицалось, вплоть до своеобразного буллинга — могли на дом повесить череп или голову домашнего скота.
Потребность справить эти дни как надо, по канону, была очень масштабной! Сохранить урожай и сено, задобрить погоду (чем более рискованное земледелие, тем интенсивнее были эти праздники), не забыть отдохнуть и свести молодых. Бытовых задач, как всегда, было немерено.
Выходные и первый колос
Летние Кузьминки 14 июля уже трудовая вешка. До этого дня, дня святых Кузьмы и Демьяна, женщины снимали первый урожай овощей и делали небольшую паузу в работе. Поэтому Кузьминки это больше женский день, походы в гости, почаевничать и поболтать с подругами. К Кузьминкам — а есть ещё и осенние — часто приурочивали поездку к подружкам юности, ведь в замужестве много не поездишь.
До Ермия (Сысоев день) 19 июля старались завершить всякие посевы.
Кроме Кузьминок, женским праздником считались и Ефимьи-Стожарницы, 24 июля. Завершался сенокос.
Кустодиев Борис Михайлович «Сенокос», 1917 г., общественное достояние
После выходного дня, 28 июля на Кирика и Улиту (Кирики — мокродырики, работать нельзя), наступало начало жатвы, Финогеевы зажинки. С первым снопом поступали так, как позволяла фантазия населения разных регионов. Его и на стол ставили, и в красный угол перед иконой, и торжественно над головой носили, и в дом первым вносили.
Гаданий на первом колосе не счесть.
Всё сводится к жизнеопределяющему значению хлеба, и этим всегда был важен июльский период: искупались, первую порцию урожая сняли, и наконец, подошли к хлебам — и по первому снопу ясно, переживём ли зиму.