Полина никогда не понимала тяги мужа к путешествиям. Нет, она любила поездки, комфортный отдых, ей нравилось отдыхать в Турции, Египте, а вот Игорь эти поездки переносил с трудом, и недавно заявил, что тратить свой отпус�� на них не будет.
Национальный парк «Красноярские Столбы». Фото: ru.wikipedia.org
— Это прожигание жизни, отдых, который приятен телу, но совершенно ничего не дает ни душе, ни уму.
— А зачем напрягаться? — недоумевала Полина.
— Затем, что мы люди, затем, что наше тело, избалованное офисной работой, требует движения, затем, чтобы увидеть настоящую красоту.
— В Турции тоже красиво.
— Нет, это картонная, искусственная красота, а настоящая, до трепета, до благодати создается природой. Впрочем, если ты не чувствуешь…
После того разговора Полине стало казаться, что Игорь к ней охладел. Нет, у него не было другой женщины, в этом-то она была уверена, пока не было.
— Разве я виновата, что мне не нравится ночевать в этих дурацких палатках, мучиться от комаров, лазить по горам и проходить за день десятки километров? — жаловалась она Люське, приятельнице, с которой работала в одном отделе.
— И что ему надо? — не понимала Люська. — Следишь за собой, постоянно по салонам, выглядишь как модель!
— И я не понимаю.
Отношения в семье становились все хуже, и Полина решилась.
— Я слышала, что ты договариваешься с Гошей о поездке к каким-то столбам.
— Да, и что?
— Возьмите меня с собой.
— Ты это серьезно? Давай начистоту, я хотел поговорить с тобой после возвращения. Мне кажется, что брак наш себя исчерпал, во всяком случае, я так думал, но может не все потеряно? Мы летим с Гошкой на три дня, все три дня будем покорять «Столбы» — потрясающие скалы в тайге. Идти надо много, преодолевать горы, ты по-прежнему хочешь лететь с нами?
— Да, — прошептала Полина испуганно. Она не подозревала, что Игорь может вот так просто уйти от нее, и не к женщине, это бы она поняла, а к каким-то столбам и тайге…
— Еще и к начальнице идти, отпрашиваться, хоть бы не отпустила, — говорила она Люське.
— Держись, подруга.
Но начальница отпустила, и в тот же вечер они отправились с Игорем выбирать ей подходящую экипировку.
Перелет, гостиница «Астория», отдых — все это было привычно, и Полина успокоилась. Красноярск не пугал, город как город, не так много городов видела молодая женщина за свою жизнь. Поход запланировали на утро, втроем поужинали в ресторане и разошлись по номерам. Утром еле поднялась, почему-то болела голова, и она хотела уже остаться в гостинице, но, поймав внимательный взгляд Игоря, натянула спортивный костюм. В автобусе дремала, просыпалась лишь от возбужденного голоса мужа:
— Смотри, бурундук, видишь?
Она не видела, но согласно кивала.
— Полька, это же тайга, я никогда не видел тайги! Едем в Национальный парк, с 1925 года это заповедник, старейший заповедник России.
Автобус остановился на остановке «Турбаза», и Полина удивилось, сколько людей вышло.
— Удивлена? — Гоша одевал на спину рюкзак, — за год здесь бывает двести тысяч человек.
— Скалам пятьсот миллионов лет, — добавил зачем-то Игорь.
«Если они будут наперебой рассказывать, что прочли, я не выдержу», — думала Полина, настраиваясь на долгий путь. Но путь оказался не таким и долгим, шла она легко, вдыхая полной грудью прозрачный осенний воздух. Вокруг, действительно, было красиво — величественные пихты, ели, багрянец лиственных деревьев. Они отдыхали на оборудованных перевалах, пили кофе, и шли дальше. Перед заповедником их ждала долгая деревянная лестница, подъем был не из легких, но молодая женщина с гордостью отметила, что выдержала его не хуже попутчиков.
Гоша договорился с гидом, немолодым спортивным мужчиной.
— Виктор, — представился тот и спросил: — Пойдем по обзорному маршруту или к столбам?
— К столбам, — воодушевленно ответила Полина. Мужчины переглянулись.
Первая остановка — у небольшой скалы с табличкой. На ней было написано, что здесь собиралась революционная молодежь в 1904–1906 годах. Виктор рассказал, что рядом была избушка, где и проходили собрания, позже ее сожгли. Однажды, когда жандармы окружили молодых людей, юная девушка побежала ко второму столбу, взобралась на него, но ее догнал самый спортивный блюститель закона. Тогда революционерка обняла жандарма и бросилась с ним с высокой скалы. В память об этом событии на вершине написали слово: «Свобода». Надпись постоянно обновляют и сейчас ее можно увидеть.
Виктор вел их по каким-то тропам, мимо огромных камней и удивительных фигурных скал, казавшихся рукотворными творениями. Полина с интересом смотрела вокруг, удивительное чувство свободы овладело ей. Если бы не Гоша и Виктор, она бы запела, слушая, как голос прячется в верхушках деревьев. Иногда приходилось пробираться ползком, но это не смущало молодую женщину, она быстро научилась опираться на выступы и пользоваться расщелинами.
Вид, открывшийся с площадки четвертого столба, впечатлял. Отсюда были видны первый и второй, Полина разглядела то самое слово, написанное юными борцами за свободу больше столетия назад. Виктор показал и дикие скалы: «Дикарь», «Развалы», «Крепость», «Грифы», «Манская стенка» и «Манская баба». Отсюда был виден Красноярск, Енисей. И все это опушенное тайгой.
— Какая же красота!!! — не сдержалась Полина. — Я хочу это видеть, хочу трогать.
Притихшие Игорь и Гоша лишь переглядывались. Они подошли к «Перьям» и «Львиной гриве».
— Я вижу, это правда, похоже на голову льва, смотри, Игорь!
Они прошли сквозь «Львиные ворота» и оказались под камнем Грешника.
По легенде, камень должен упасть на голову того, у кого на душе много зла.
— Рискнешь? — задорно спросила Полина мужа. — А я рискну, видишь, не так и грешна твоя супруга.
Только в гостинице Полина поняла, что устала, но это была приятная усталость.
— Почему ты мне раньше не говорил, как это здорово? — спросила она Игоря, выйдя из душа.
— Что здорово?
— Чувствовать себя свободным!
— Я был глуп, — рассмеялся он и обнял жену.