— И сделать ничего нельзя? – огорченно спросил Михаил.
Яна, продолжая заливаться слезами, только отрицательно помотала головой.
Парень сел на краешек дивана и наморщил нос.
Фото: по лицензии CC0 PxHere.com
Он знал, что родители его девушки против их отношений. Знал, что он для них – всего лишь «неперспективный» жених, студент политехнического института. Но ведь рано или поздно он закончит учёбу! Закончит сдавать сессии, найдет работу по специальности, потихоньку войдёт в курс дела. Ведь всем когда-то приходится с чего-то начинать, делать первые шаги. Да, возможно, инженер-судостроитель это не так престижно, как программист, зарплата которого раза в три выше, чем у инженера, но, в конце концов, заниматься судостроением, вычерчивать схемы – это очень интересно! Миша обожал судостроительное черчение и мог сидеть с карандашом и циркулем до ночи.
Родители Яны сразу очертили границу отношений между собой и Михаилом. Не грубили, насмешками не занимались, но исподволь давали понять, что Яну растили не для таких как он. Она, красавица, с точеной балетной фигуркой, будущая переводчица с двух восточных языков японского и китайского (английский подразумевался при этом сам собой), должна была выйти замуж, по меньшей мере, за дипломата. Или консула. Или…
В общем, за кого-то очень важного; такого, кто в будущем обеспечил бы их дочери не просто хорошее, а безбедное существование. На Мишу смотрели сквозь пальцы: погуляет парень с их девочкой, в кино пару раз сводит, необходимое количество букетов подарит – и на этом всё закончится. На такие понятия как «любовь», «взаимопонимание» они не смотрели. Их девочка должна в будущем стать чуть ли не небожительницей. Богиней! Посему они мечтали совершенно о другом муже для их Яночки, и когда на горизонте нарисовался сорокалетний Мстислав Венедиктович – работник администрации органов внутреннего контроля Министерства Иностранных Дел – они даже желания дочери спрашивать не стали. Понаблюдали за мужчиной пару месяцев, поняли, что он действительно человек серьёзный, солидный, с большим будущим и такой же большой зарплатой, организовали вечер в ресторане, познакомили с ним Яну – и всё. Стали считать, что «дело в шляпе»!
Яна, которая с ужасом поняла, что ей придется стать женой этого некрасивого человека с жиденькими волосами и толстой шеей, закатила дома истерику. Но ни отец, ни мать даже слушать её не стали. «Не сделаешь как мы скажем – живи как хочешь. Снимем тебе комнатку в общежитии или в каком-нибудь домишке на окраине города – и до свидания, любимая дочка! Ты, в своей жизни ни к чему особенно не приученная, от такого бытия загнешься моментально».
Яна притихла. Она действительно была слабовата в выполнении тех обязанностей, которые обычно достаются жене: готовить не умела, зашить дырку или поставить заплатку на истрепавшуюся одежду было для неё проблемой, о том, чтобы делать ремонт – ну, или хотя бы помогать в его выполнении – об этом даже речь не шла. Но она любила Мишу, который казался ей очень надежным. Да, она была немного избалована, но его хорошее отношение и умение на многое закрывать глаза с лихвой покрывало опасения, что у них может в будущей жизни что-то не получиться. Она надеялась, что родители оттают и согласятся на брак с Мишей, но не тут-то было.
То, что они хотят видеть Мстислава Венедиктовича потенциальным зятем, звучало в семье всё чаще и чаще, и, наконец, за ужином Яне было объявлено, что родители желают, чтобы бракосочетание их дочери и уважаемого служащего МИДа состоялось в начале лета.
— Но я не люблю его! – с отчаянием воскликнула девушка.
— Полюбишь! – отрезала мать.
— Тебе с лица не воду пить, — поддержал отец, — если, конечно, не хочешь оказаться на окраине города в каком-нибудь хламовнике или общежитии, где тебя будут окружать алкаши да сомнительные личности.
Они так запугали девушку, что она безропотно поехала с ними в салон брачующихся, безропотно примерила платье. Кольцо тоже почему-то купил отец, а не будущий муж, о котором Яна думала с содроганием. Бракосочетание назначили на восьмое июня.
Всё это Миша, конечно же, знал, и теперь он усиленно тёр лоб, чтобы придумать, как вызволить любимую девушку из неприятной ситуации.
— Янусик! – внезапно вскочил он с дивана. – Давай знаешь, что сделаем?
— Что? – уныло отозвалась Яна, глаза которой не высыхали последнюю неделю.
— Будь храбрее, крошка моя! – затряс её молодой человек за плечи. – Я тебя украду!
— В смысле? – удивилась Яна. – Тут тебе не горный аул, чтобы меня воровать.
— Причём тут аул? – засмеялся Миша. – Янусик, всё проще! И украсть, кстати, можно откуда хочешь. Хоть из аула, хоть из нашего микрорайона.
И парень начал говорить. По мере его рассказа, лицо Яны светлело, слезы высохли, и под конец она захлопала в ладоши:
— Мишка, ты гений! Неужели такое возможно?
— Когда любишь – всё возможно, — кивнул Миша. – План принимается?
— Принимается! – обрадовано повисла на его шее Яна.
— А теперь пройдите на середину комнаты, — сказал фотограф. – Жених, встаньте к невесте лицом, улыбнитесь. Ну, не так натужно, а естественно!
Он сделал нужное количество снимков, затем предложил сфотографироваться с родителями, с гостями, с бесчисленными родственниками. Яна послушно выполняла все указания фотографа Жени, который был лучшим другом Михаила. Это было единственное, на что согласились родители невесты – чтобы она сама нашла того, кто запечатлел бы свадьбу во всём великолепии.
— Теперь, пожалуйста, встаньте к окну, — показал жестом фотограф. – Так, так, вот так ещё лучше. Повернитесь так, чтобы свет на вас падал максимально. Ведь будущий муж должен впоследствии любоваться на эти фотографии, не так ли? – и Женя незаметно подмигнул Яне.
— Обопритесь на подоконник, — чуть-чуть наклоните голову вправо, — продолжал он. – Вот так.
А окно открывается? – спросил Женя. – Задумавшаяся невеста, которая стоит у открытого окна и смотрит вдаль – это всегда очень эффектный кадр.
— Открывается, — поспешила на помощь фотографу мама Яны, — отогните вот эту ручку вправо.
Один, кадр, другой, Женя щёлкал неутомимо затвором фотоаппарата. Гости улыбались, Яна была чудо как хороша.
А дальше произошло то, чего никто не ожидал и не понял.
Женя внезапно вскочил на подоконник, Яна протянула ему руки… Момент – и фотограф спрыгнул на козырек подъезда, увлекая за собой невесту.
Ожидавший внизу Миша, на котором был костюм и галстук, прошептал:
— Янусик, прыгай не бойся.
Поймав Яну, он вскочил на мотоцикл, Яна обняла его за талию, и они понеслись сначала по дворам, затем выехали на проспект и помчались быстрее ветра. Женя на втором мотоцикле едва успевал за ними.
В ЗАГС они успели с точностью до минуты. Около входа их ожидала Мишина сестра, которая согласилась помочь брату в авантюре, которую тот затеял.
Лиза тоже была знакома с молодым человеком, который вскоре должен был стать её мужем. Поэтому рассказ о «нужном» наполовину лысом служащем солидного министерства, который к тому же был старше Яны почти в два раза, привёл Елизавету в ужас. Стать свидетельницей на свадьбе она согласилась моментально.
— Бегом, бегом! – схватила Лиза за руку брата и его невесту, — каждая секунда дорога! Бегом же!
И они помчались на второй этаж, в зал торжеств.
В доме Яны меж тем происходила неимоверная суматоха.
— Украли! Украли! – истошно завопила мамаша, как только поняла, что случилось.
Гости смешались. Жених, моментально ставший каким-то бесцветным, беспрестанно повторял:
— Что делать? Что теперь делать? Позор какой! Втянули меня в историю…
В общем, пока опомнились, Миша с Яной были уже далеко. Пока сообразили, в какой ЗАГС они могли уехать, пока садились в машины, да как на грех, то одна, то другая попеременно глохли, словно сговорившись, ребят успели расписать в присутствии двух свидетелей и выдали тисненый бланк, где было отпечатано, что Миша с Яной с восьмого июня такого-то года стали полноправными мужем и женой.
Закончилось ли это приключение? Конечно, нет. Для Миши и Яны всё только началось. Супы они учились варить вместе, штопать и зашивать дырки Яну научила Мишина бабушка, ремонт тоже делали вместе, подключив родителей молодого мужа. Те, впрочем, не отказались помогать.
Вот только рожать Митеньку Яне пришлось одной, без Миши.
Но это была уже совсем другая история.