Если бы Валентина знала, что ее ждет, ни за что не пошла бы за этим злосчастным сыром, только вот как не пойти – почти во все салаты добавлять нужно, да и нарезку на стол поставить. А тут еще Митрохиных пригл��сили, а Люба ох как готовит, не зря поваром всю жизнь проработала, не хотелось Валентине краснеть за свою стряпню. Но Михаилу что ни поручи, обязательно подведет, вот и сегодня должен был купить продукты к новогоднему столу по списку, как можно было забыть о сыре?
Фото: pixabay.com
Бежала Валентина через двор и все думала, хорошо бы ларечек на автобусной остановке работал, этот минимаркет, как горделиво назывался пресловутый ларек, открылся совсем недавно, месяца не прошло, и ассортимент там был весьма неплохой. В магазине покупателей не было, одинокая продавщица скучала у маленького экрана телевизора. Валентина выбирала твердый сыр у витрины-холодильника, когда услышала, как хлопнула входная дверь. И почти в тот же миг за ее спиной юный голос прокричал: «Ни с места, это ограбление, деньги!»
Продавщица потянулась к кассе, выгребла несколько купюр и протянула куда-то за спину Валентины.
— Это все, больше нет, хозяин недавно приезжал, все забрал.
Через плечо Валентины протянулась худенькая рука и жадно схватила мятые деньги. Хлопнула дверь.
— Что вы сидите? – первой очнулась Валентина, — звоните в полицию.
— У меня телефон сегодня сломался, не знаю, что-то случилось с экраном, темное пятно, ни номер набрать, ни ответить. Наберите вы.
Валентина полезла в карман и поняла, что оставила свой телефон дома.
— Ладно, я сейчас на улице попрошу кого-нибудь, — покупательница бросилась к выходу, но дверь не поддавалась, грабитель запер ее снаружи. – Нас, кажется, закрыли…
— Как? – продавщица подергала дверь с тем же результатом. – И что делать, через час моя смена заканчивается, позвонить мы отсюда не сможем, неужели теперь сидеть, пока нас не обнаружат?
— А завтра, должен кто-нибудь прийти завтра?
— Я должна, была, смена начиналась после обеда. Только вот кто первого января пойдет за сыром?
— Мало ли. Только мне не первого, мне сейчас домой надо, у меня муж, мясо в духовке и гости придут через час.
— А они знают, куда вы пошли?
— Муж знает, что за сыром, но про этот магазин он, похоже, не слышал…
— И что же делать?
Валентина смотрела на уставшую продавщицу и еле сдерживалась, чтобы не накричать на нее. Откуда она, случайно зашедшая покупательница, могла знать, что делать, почему сотрудница ведет себя словно маленький ребенок, почему не вызывает охрану или кого там надо вызывать? И зачем она только пошла за этим сыром? Валентина злилась и на эту продавщицу, и на Митрохиных, которые так придирчивы к угощениям, и на мужа, рассеянного и безответственного, а главное на Люсю, дочку, которая отмечает праздник с мужем и своими друзьями. Позвонила еще в обед, поздравила на ходу, для галочки, эх… А ведь была бы рядом, такого бы не случилось!
— Что вы плачете? Давайте уже думать, как выбираться!
— Я не знаю, — всхлипывала продавщица.
— Ну хотя бы в окошко постучим, может быть, нас услышат.
Но окна магазина выходили за остановку, и хоть вдали слышались голоса, стучать было бесполезно.
— Меня дома сын ждет, — тихо сказала продавщица.
— Вас как зовут?
— Таня, а вас?
— А меня Валентина. Много денег отдали?
— Нет, около двух тысяч было, хозяин недавно был, выручку забрал.
— А сколько лет сыну?
— Одиннадцать, Егоркой зовут. Он у меня мальчишка самостоятельный, привык, что я все время на работе, только плохо, что в новогоднюю ночь он один…
— А муж?
Татьяна только рукой махнула.
— Ясно, а у меня муж дома, волнуется, наверное. К нам гости должны прийти или уже пришли, а я вот тут. А как же Егорка без матери, кто ему обед варит?
— Он и сам может, но, обычно, я, у меня ведь сменная работа, готовлю сразу на неделю, ему остается только разогреть.
— А бабушки, неужели у него нет бабушек?
— Мама мужа нас знать не хочет, а моя умерла год назад.
— Как же ты справляешься, — Валентина и не заметила, как перешла на ты, — доченька? — Татьяна подняла на покупательницу полные слез глаза, и женщина заметила, что продавщица еще совсем молода, пожалуй, ровесница Люси.
— Справляюсь. Мне стыдно, что так вышло, вас ждут. Сколько раз говорила Ашоту — это хозяин, чтобы на охрану магазин поставил, так он за каждую копейку удушится. И надо же, что именно сегодня телефон сломался, его, конечно, давно поменять надо было, думала, что после праздников…
— Ладно, что теперь, вызволят нас рано или поздно!
— Чайку не хотите, у меня чайник есть?
— Нет, я недавно пила, а ты пей, если хочешь, устала, наверное?
— Я привычная, просто несколько смен лишних отработала, Егорке надо репетитора нанять.
— Репетитора? Он в каком классе, в третьем? Неужели не справляется?
— Мне некогда с ним заниматься.
— А живете далеко?
— Нет, через три улицы отсюда.
— Я могла бы с ним позаниматься, какой предмет ему не дается?
— Математика, хотя и русский тоже. Но я много платить не смогу.
— А кто о деньгах говорил, доченька, мне на пенсии чем заниматься? Тихо, слышишь?
Валентина не сразу узнала в голосах, доносившихся с улицы голос мужа, а когда узнала – обрадовалась. Дверь распахнулась, и на пороге стоял муж, из-за его плеча выглядывали Митрохины, а на улице поджидали Люська с зятем Владимиром.
— Ну ты, мать, даешь, — кинулась обниматься дочь. — До нового года меньше часа, садитесь все в машину.
— Подождите, — Валентина повернулась к Татьяне, — закрывай магазин, поехали, заберем Егорку и к нам.
— Ну как, мне неудобно…
— Неудобно ребенка оставлять одного в новогоднюю ночь.
Гости отсчитывали удары курантов, а Валентина смотрела на улыбающееся лицо Михаила, смеющуюся Люську и чуть смущенную Татьяну, на радостное лицо Егора и понимала, как она счастлива. А Митрохины и не заметили отсутствие сырной нарезки на столе, ведь Валентина так и не купила злосчастный сыр.