Анатолий Борис��вич Кузнецов — одно из самых запоминающихся лиц советского кино. Он запомнился своей скромной, сдержанной манерой игры, глубокой внутренней достоверностью, и это особенно ярко проявилось в роли красноармейца Фёдора Сухова из фильма «Белое солнце пустыни», картины, сделавшей знаменитым актёра и популярным и востребованным особый жанр советского кино, названный термином «истерн».
Анатолий Кузнецов. Кадр из фильма «Белое солнце пустыни», киностудия «Мосфильм», 1969 г.
Анатолий Борисович появился на киноэкране задолго до легендарного фильма «Белое солнце пустыни», но именно этот фильм сделал актёра культовой фигурой в советском кинематографе. Персонаж красноармейца Фёдора Сухова получился настолько ярким, а фразы, которые он произносит в фильме, стали настолько вирусными и крылатыми, что «товарищ Сухов» как персонаж пережил сам фильм и всех остальных персонажей.
Рождение жанра: что такое «истерн» и зачем он был нужен советскому кино
«Белое солнце пустыни» — это один из тех фильмов, по поводу которых многие из нас признаются: «Знаю его буквально наизусть, хотя, кажется, ни разу не смотрел от начала до конца».
История о приключениях красноармейца Сухова, на фоне событий Гражданской войны спасающего женщин из гарема Абдулы, появилась в 1970 году на волне популярности серии про «Неуловимых мстителей». Позже фильмы, снятые в таком немного специфическом жанре, назовут «истернами», хотя на тот момент этого термина ещё не существовало. А пока успех «Неуловимых» показал, что тему Средней Азии и Кавказа стоит рассмотреть подробнее, и вновь созданная ЭТК или «Экспериментальная творческая киностудия» занялась разработкой этого жанра. И о нём стоит поговорить подробнее, поскольку в советском кино он в определённый период приобрёл просто безумную популярность.
Если в вестернах действие происходит на Диком Западе, то в истернах местом действия являлись южные регионы Советского Союза: Средняя Азия и Кавказ. Этот термин использовали неофициально до самой Перестройки, скорее всего, смущаясь в нём намека на заимствование методов голливудского кино. Хотя методы, конечно, заимствовались, и многие советские киношники проходили в Америке стажировку, перенимали какие-то технологии и адаптировали под советскую действительность. И хотя это вполне нормальный процесс, только так искусство и может развиваться, термин «истерн» стали открыто употреблять только во времена Перестройки.
В фильмах «Белое солнце пустыни», «Неуловимые мстители», «Свой среди чужих, чужой среди своих» и многих других как раз использовались элементы голливудских технологий. На фоне драматических исторических событий (в нашем случае – события гражданской войны в Средней Азии в 1920-х — 1930-х гг.), голубые мундиры были заменены гимнастёрками красноармейцев, индейцы – басмачами, а остальные темы вписались вполне гармонично.
Часто можно встретить путаницу терминов: в советском кинопространстве были и фильмы, снятые в жанре «красный вестерн» или «евровестерн», где действие происходит на американском Диком Западе. В Советском Союзе этот жанр был распространён не так широко, как, к примеру, в странах Восточной Европы, но и у нас есть замечательные примеры вестернов – «Всадник без головы», «Человек с бульвара Капуцинов» и другие.
Но «Белое солнце пустыни» — это именно истерн, где приключения главных героев разворачиваются в Средней Азии в период Гражданской войны. К числу истернов также относят фильмы «Не бойся, я с тобой», «Найти и обезвредить», «Седьмая пуля», «Золотая речка», и всех их объединяет борьба главного героя со злодеями, наличие погони, перестрелки, скачки на лошадях — словом, всё то, чем так нравятся зрителю приключения в жанре вестерна. Этот жанр продолжал жить и в постсоветской России, и одним из ярких представителей истернов стал фильм «Турецкий гамбит».
От «Басмачей» до «Белого солнца»: как рождался сценарий
Работа над фильмом «Белое солнце пустыни» началась в 1967 году, когда разрабатывать сценарий для нового фильма поручили Андрею Михалкову-Кончаловскому и Фридриху Горенштейну, и они представили первоначальный вариант сценария под рабочим названием «Басмачи». Однако их вариант не утвердили, а Кончаловский получил новых соавторов — Валентина Ежова и Рустама Ибрагимбекова, а сам вскоре проект покинул, поскольку ему предложили заняться экранизацией романа Тургенева «Дворянское гнездо».
Именно Валентин Ежов однажды в беседе с одним ветераном гражданской войны услышал историю о том, как басмач, спасаясь бегством, бросил свой гарем в пустыне. Его рассказ и стал основой для сюжета нового фильма.
Кадр из фильма «Белое солнце пустыни», киностудия «Мосфильм», 1969 г.
1 августа 1967 года сценарий был утверждён, но режиссёр для фильма всё никак не находился: от предложения отказывались Тарковский, Чулюкин, Жалакявичюс, но кому-то пришла идея предложить возглавить съёмки режиссёру Владимиру Мотылю, ставшему знаменитым после картины «Женя, Женечка и „катюша“». У Владимира Яковлевича были другие планы: он мечтал снять фильм «Звезда пленительного счастья» о декабристах, но вынужденно согласился на предложение, чтобы заработать. Хотя, прочитав сценарий, был уверен, что такое кино ему не разрешат снимать: мало того, что самого Мотыля в тот момент считали «неблагонадёжным», так и сюжет мог быть истолкован советской цензурой как порочащий образ солдат Гражданской войны.
Фильм начали снимать под рабочим названием «Пустыня», а автором окончательного названия картины — «Белое солнце пустыни» — стал первый заместитель председателя Госкино Владимир Баскаков.
Кто должен был быть Суховым? Как Кузнецов оказался на главной роли
Кстати, на главную роль рассматривали две кандидатуры: Анатолия Кузнецова и Георгия Юматова. Юматов, конечно, был популярнее в то время, у него в портфолио были действительно весомые работы. Но он также славился своей ненадёжностью, имел проблемы со спиртным, так что вполне мог подвести в ходе съёмочного процесса, а то и вовсе сорвать съёмки. А после того, как в ночь перед началом съёмок он, по словам самого режиссёра, ввязался в пьяную драку и ему сильно испортили лицо, Мотыль отправил телеграмму Анатолию Кузнецову, кандидатуру которого отклонили на пробах, с просьбой срочно приехать на съёмки.
Почему Верещагин стал Павлом: драма актёра за кадром
Роль Верещагина мог сыграть Ефим Копелян, но она досталась Павлу Луспекаеву, который к тому времени уже сильно болел и передвигался с помощью трости (у него были ампутированы пальцы на обеих ступнях). Во время войны Павел Борисович служил в разведке, и во время одного из рейдов пролежал неподвижно в снегу 4 часа, сильно обморозив ноги. Атеросклероз развился у него уже в возрасте 26 лет, а в 1965 году он вышел на пенсию по инвалидности.
В этот сложный период он и получил предложение сняться в фильме «Белое солнце пустыни». Режиссёр Владимир Мотыль предложил Луспекаеву сниматься на костылях, был готов переписать сценарий под такой вариант персонажа, но Павел Борисович отказался и заявил, что сниматься будет без каскадёров. Изначально роль таможенника была совсем незначительной, но личность Луспекаева, его способность к воплощению роли настолько впечатлили режиссёра, что он увеличил объём роли Верещагина почти до главной, а имя персонажа сменили с Александра на Павла.
Гарем без актрис и слесарь в роли Петрухи: как снимали массовку
Интересный факт о фильме: всего три жены из гарема были сыграны профессиональными актрисами, а всех остальных сыграли обычные девушки, да ещё и собранные со всей страны, и после основных съёмок они уезжали домой, чтобы вернуться на работу, и их подменяли парни из массовки. Жену Сухова, к примеру, сыграла редактор студии «Останкино» Галина Лучай.
Галина Лучай. Кадр из фильма «Белое солнце пустыни», киностудия «Мосфильм», 1969г.
С актёром на роль Петрухи пришлось повозиться: пробовали Савелия Крамарова, утверждали Юрия Чернова, в результате эту роль сыграл заводской слесарь Николай Годовиков, который уже играл до этого в эпизодической роли в фильме «Республика ШКИД». Кстати, вместе с Павлом Луспекаевым, который там играл Косталмеда.
А актёру Анатолию Кузнецову удалось создать на экране не столько героического персонажа, сколько образ простого человека с совестью, чувством долга и внутренним достоинством. Именно в этой простоте — величие актёрской работы Кузнецова, сила каждой его фразы, не даром же фильм буквально разошёлся на цитаты.