Михаил Булгаков – имя, известное, наверное, каждому. И неважно, знаток ли вы литературы или стараетесь обходить книги стороной – вы в любом случае знаете, кто такой Булгаков, слышали о романе «Мастер и Маргарита» и о «Собачьем сердце». За свою недолгую жизнь и творческий путь он успел создать столько интересных, ярких персонажей, что многие из них стали нарицательными. Судя по воспоминаниям современников и трудам исследователей его творчества, Михаил Афанасьевич был человек непростым, и в таких случаях всегда интересно узнать, какими были женщины, сопровождавшие его в течение жизни, поддерживавшие его и служившие ему музами. Сегодня рассказываем об удивительной женщине, Татьяне Николаевне Лаппе, которая была первой женой писателя, его музой, которая трижды спасла его от смерти и имя которой он называл в последние минуты своей жизни.
Она же послужила прототипом персонажа Анны Кирилловны в рассказе Булгакова «Морфий», и неслучайно. Ведь именно Татьяна Николаевна сумела вылечить Булгакова от его зависимости, когда он подсел на морфий после 1917 года, пытаясь облегчить аллергию на антидифтерийный препарат. Впрочем, обо всем по порядку.
Они познакомились летом 1908 года: шестнадцатилетняя Татьяна, Тася, учившаяся в то время в Саратовской гимназии, проводила каникулы в Киеве у своей тети Софьи Николаевны. Софья Николаевна была коллегой матери Булгакова: они вместе преподавали в Фрёбелевском женском институте. Тетя пообещала познакомить племянницу с Мишей, «мальчиком из хорошей семьи», чтобы он показал Тасе город. Когда они расставались, были безумно, по уши влюблены друг в друга.
Татьяна Лаппа, 1900-е гг. Фото: общественное достояние
У молодых людей завязались отношения, но родители с обеих сторон были против их романа. Настолько, что Татьяне запретили даже поехать в Киев на Рождество и настояли, чтобы она поехала в Москву погостить у бабушки. Булгаков был в отчаянье, его друг Александр Гдешинский даже попросил в телеграмме: «Телеграфируйте обманом приезд Миша стреляется». Тогда все обошлось, но отношениям больше не препятствовали. Булгаков стал навещать Татьяну в Саратове, она приезжала в Киев, и так продолжалось три года. Это был яркий роман, полный юных удовольствий, развлечений и кутежа, а еще полный необдуманных бесполезных трат не по карману, которые возмущали родственников.
По окончании Саратовской Мариинской гимназии Татьяна поступила в тот самый Фребелевский институт в Киеве на историко-филологическое отделение Высших женских курсов. А через год они с Булгаковым обвенчались. Это венчание, как и, в принципе, вся эта «взрослая» семейная жизнь, казалось им веселым приключением. Сестра Булгакова Вера говорила: «Как они подходят друг другу по безалаберности натуры»!
К сожалению, детей у них не было: первый аборт Татьяна сделала, забеременев до свадьбы, а второй – уже во время морфинизма супруга, причем аборт ей делал сам Михаил Афанасьевич. Тогда врач запретил Тасе рожать, потому что ребенок от наркозависимого не мог родиться здоровым.
Учебу в институте Татьяна Николаевна тоже бросила, но поехала вместе с Булгаковым на фронт в 1916 году, работала сестрой милосердия в госпиталях и в сентябре того же года вслед за Михаилом Афанасьевичем переехала в село Никольское Сычевского уезда Смоленской губернии, куда Булгаков был назначен земским врачом. Когда Булгакову впервые в жизни пришлось принимать роды, он немного растерялся. И тогда Тася взяла учебник по гинекологии и стала читать вслух, как и что нужно делать. В результате все получилось.
Потом был переезд в Вязьму, во Владикавказ, в Тифлис и Батум – Татьяна Николаевна повсюду следовала за мужем до тех пор, пока, уже будучи в Москве, не узнала о том, что ее муж увлекается другими женщинами. Поначалу терпела, но, когда Булгаков настолько увлекся светской львицей Любовью Белозерской, что предложил Тасе жить втроем в их маленькой квартирке, терпение Татьяны Николаевны закончилось. Она сказала мужу: «Нет!», возможно, впервые в жизни.
Булгаков Михаил Афанасьевич, студент Киевского университета Св. Владимира,
Брак распался. Расставаясь со своей первой женой, Булгаков просил Тасю никому не рассказывать того, что она узнала о нем за годы совместной жизни.
Татьяна Николаевна была тем самым человеком, который в самый тяжелый период жизни Булгакова оставался рядом. Когда он начал бесконтрольно употреблять морфий, она терпела все его взрывы эмоций и истерические состояния, подменяла морфий дистиллированной водой, постепенно увеличивая процент воды и уменьшая процент морфия, и в итоге сумела справиться с этой его зависимостью. Хрупкой Тасе довелось пережить многое: однажды в состоянии ломки Булгаков даже швырнул в нее горящий примус.
В тот период во время болезни он написал черновик рассказа «Морфий», в котором подробно описал свое состояние.
Она же спасла Булгакова от тифа во Владикавказе, буквально не отходя от его постели. Не было денег на лекарства, и она бегала по всему городу, пытаясь продать остатки своих золотых украшений, даже обручальное кольцо, чтобы выручить хоть немного. Потом, спустя годы, она корила себя: ей казалось, что если бы она сохранила кольца, их брак бы не распался.
Она же провела с ним в Москве первый год, который был для него самым тяжелым и голодным.
Ее жизнь с Булгаковым была полна любви, но полна и лишений. В своих воспоминаниях она расскажет потом:
«Фаты у меня, конечно, никакой не было, подвенечного платья тоже — я куда-то дела все деньги, которые отец прислал. Мама приехала на венчанье — пришла в ужас. У меня была полотняная юбка в складку, мама купила блузку».
Хотя отец Татьяны помогал молодоженам финансово, это не слишком облегчало ее жизнь: Булгаков любил тратить деньги порывисто и бездумно, совершая иногда широкие и легкомысленные покупки.
Татьяна Николаевна рассказывала:
«Мать ругала за легкомыслие. Придём к ней обедать, она видит — ни колец, ни цепи моей. „Ну, значит, всё в ломбарде!“».
После расставания с Булгаковым Татьяна Лаппа пыталась найти свое место в жизни, как-то выжить – пришлось поработать и швеей, и даже разнорабочей на стройке, и в регистратуре поликлиники. Иногда Булгаков материально помогал ей, приносил продукты. Татьяна Николаевна была уверена, что свой роман «Белая гвардия» Булгаков посвятит ей. Это было бы справедливо – хотя бы в благодарность за все те годы, которые она провела рядом с ним, помогая и поддерживая, отказывая себе даже в мелочах. Но когда Булгаков принес ей журнал с первой публикацией «Белой гвардии», она увидела посвящение Любе.
«Она меня попросила. Я только своему человеку могу отказать, а чужому не могу» — ответил ей на ее немой вопрос Булгаков. Наверное, только Тася в его жизни и осталась навсегда «своей», пусть уже и нелюбимой.
Вскоре Татьяна стала жить гражданским браком с Александром Крешковым, братом бывшего друга Булгакова Ивана Крешкова. Крешков работал педиатром в Иркутской области, и Татьяна Николаевна уехала туда с ним. Собираясь приехать в Москву с гражданским мужем в 1940 году, Татьяна увидела статью в газете, где рассказывалось о смерти Булгакова. В Москве она встретилась с сестрой Михаила Афанасьевича Лёлей (Еленой), и Елена Афанасьевна рассказала ей, что перед смертью Булгаков звал ее.
Брак с Крешковым у Татьяны тоже не сложился: Александр вернулся с фронта в 1945 году с другой женщиной, и Татьяна Николаевна уехала сначала в Харьков, потом в Москву, где и встретилась с адвокатом Давидом Александровичем Кисельгофом, бывшим другом Булгакова. Они поженились, вместе уехали в Туапсе, и там прожили вместе остаток жизни.
Татьяна Лаппа, 1910-е гг. Фото: общественное достояние
Интересно, что именно в туапсинской библиотеке Татьяна Николаевна впервые прочитала роман Булгакова «Мастер и Маргарита».
Умерла Татьяна Лаппа в Туапсе в 1982 году, похоронена там же, на городском кладбище. Уже в последние годы жизни она стала активно общаться с биографами Булгакова, которые записали ее устные воспоминания.
Булгаков писал о любви много, ярко, философски. Можно много рассуждать о том, умел ли он любить по-настоящему сам, потому что, если и умел, то научила его этому именно его Тася, Татьяна Николаевна Лаппа, которая, кажется, так и не разлюбила своего Мишу до самого конца своей жизни.
Предлагаем сегодня вспомнить самые яркие цитаты Булгакова о любви: в них много мыслей, чувств самого Булгакова, но много в них и отголосков воспоминаний о тех людях, которые дарили автору свою любовь – всю без остатка. И даже не просто вспомнить, а погадать на них о любви. Кто знает, может, Михаил Афанасьевич предскажет нам, какая любовь ждет нас и ждет ли?
Булгаков Михаил Афанасьевич, в университетские годы. Фото: общественное достояние